Когда распускаются цветы, работы у ботаников прибавляется. Трудовой день Елены Семёновны начинается на лесной полянке. С виду — обычная прогулка по опушке, на самом деле — составная часть кропотливого научного исследования. Несколько недель назад в Хоперском заповеднике поспел «прострел Луговой». Поскольку в распустившимся состоянии он будет ещё месяца полтора, нужно как можно быстрее зафиксировать места его массового произрастания и определить границы популяции краснокнижного растения. В последние годы она здесь заметно сократилась.

Елена Нескрябина — ботаник, старший научный сотрудник Хопёрского государственного природного заповедника говорит: «С чем это связанно. Это связанно с тем, что, начиная с 38-ого года на территории заповедника на надпойменной террасе стали сажать сосну. С территории заповедника стали исчезать виды растений, которые приспособлены к существованию в песчаной степи. Резко сократилось число Прострела раскрытого, Прострел луговой сохранился только местами — на участках надпойменной террасы, не распаханной и больше встречается на севере заповедника».

В прошлом году Прострел в заповеднике цвёл в четырёх местах. Преодолев 40 километров, попадаем на правый берег Хопра — в так называемые нагорные дубравы. Такое название эта южная зона заповедника получила из-за того, что значительная территория здешних рощ расположена на крутом, обрывистом склоне к реке. Тут нам попадается ещё один редкий цветок.

«В лесу весной, ранней весной можно встретить Рябчик русский — растение, занесённое в красную книгу растений Российской Федерации. Отличается Рябчик русский, это растение из семейства лилейных, отличается наличием мутовки, узко расщеплённых усиковидных листиков, их несколько штук, вот — три,четыре, и красивым крапчатым рисунком шахматного цвета» — поясняет Елена.

Рябчик в заповеднике — в изобилии, встречается он, практически, повсеместно. В своём журнале Елена Семёновна отмечает количество цветков и стеблей, их длину, число цветущих и не цветущих побегов и прочие характеристики. Все данные, уже в обработанном виде, попадут в так называемую Летопись природы, которую здесь начали вести ещё до войны — в 1935-ом. Это множество ежегодных журналов учёта сведений о мире растений, состоянии климата, водоёмов. Хранятся все результаты наблюдений в библиотеке заповедной зоны.

Елена Печенюк старший научный сотрудник Хопёрского государственного природного заповедника говорит: «Ежегодно изменяется и иногда кажется, что ой всё , катастрофа, вот какой-то вид исчезает, но потом изменяются условия, оказывается, что он не исчезает, а вновь появляется».

Вносят в летопись и сведения о животном мире. К примеру, минувшей зимой в очередной раз подсчитывали численность Русской выхухоли.

Наталья Марченко зоолог, старший научный сотрудник Хопёрского государственного природного заповедника рассказывает: «Где-то 250, 300, вот так. Но нам в этом году очень повезло, потому что учёт проводится по прозрачному льду, а на прозрачный лёд надо встать. То есть, он должен не просто быть прозрачным, а ещё человека держать. Но, в этому году был очень хороший прозрачный лёд, бегали по всему заповеднику, по всем озёрам, ну вот в крупных озёрах, она где-то сохранилось».

Так как длинна тела выхухоли небольшая — в среднем — сантиметров 20, а места обитания — поймы водоёмов, не то что отловить, но и заметить такого зверька очень сложно. Плюс ко всему, выход из их жилища — под водой. А чтобы выживать, вымирающий представитель фауны в день должен съедать корма примерно в четверть массы своего тела. Как и другие охранники из двух оперативных групп заповедника, инспектор Александр Мамай на этой моторке по Хопру за день преодолевает 50 километров.

Рассказывает, что именно на лодке-казанке патрулировать реку удобнее всего: «Есть у нас и катер и один и второй — у директора — катера, но мы считаем для охраны нам — самая вот эта лодка и мотор не пятидесятисильный, а пятнадцати. Нашей группой мы всё охраняем, начиная от воды и заканчивая лесом. Звери, дичь вся, рыба. От браконьерства, от охотников, от рыбаков — сетевиков». За песчаными насыпями Хопра проглядывают естественные затоны, где вода недвижима. Там обитают бобры.

«Борозда, там залив и вот они и летом там живут. Переходят через этот переход, то что там вода постоянно есть и они там живут. В Хопёр они выплывают, вот, вечером поздно, уже темнеет, они купаются. Мы говорим — они купаются — бобры» — рассказывает инспектор.

Вдоль этих же обрывов, на небольшой глубине создают свои норы и выхухоли. Вообще, многие из тех, кто родился в окрестностях Хопра, в том числе и большая часть персонала заповедника реку почти что в культ возвели . Оно и понятно — вся жизнь прошла с видом на эти красоты. Вот и Александр Васильевич вспоминает, как в 6 лет впервые остался на берегу Хопра с ночёвкой на рыбалке, причем без спроса, за что потом был сильно наказан отцом. Но именно оттуда — из детства, удалось пронести и сохранить любовь к природе, которая позже переродилась в профессию.

Александр Мамай инспектор, начальник оперативной группы Хопёрского государственного природного заповедника уверен: «Важно для человека, чтобы нравилась работа. Самое основное. И тогда уже идёт всё, как, по плану. Ну, человек с энтузиазмом работает. А когда пихают, толкают то уже… — А что даёт работа на природе? — Здоровье, здоровье! Поэтому мы, наверное и работаем. Уже тоже — 65 лет, поэтому и работаем до сих пор».

Территория заповедника — больше 16-ти тысяч гектаров. Редкие животные и растения, то есть охранять есть что. Инспекторы говорят — заезжих гостей тут немного, а местные жители прекрасно понимают значение этой уникальной территории, поэтому им лишний раз напоминать о правилах поведения в лесах заповедника не приходится.